Неточные совпадения
Было время, — гремели обличители, — когда глуповцы
древних Платонов и Сократов благочестием посрамляли; ныне же не токмо сами Платонами сделались, но даже того горчае, ибо едва ли и Платон хлеб божий не в уста, а на пол
метал, как нынешняя некая модная затея то делать повелевает".
Все нашли, что мы говорим вздор, а, право, из них никто ничего умнее этого не сказал. С этой минуты мы отличили в толпе друг друга. Мы часто сходились вместе и толковали вдвоем об отвлеченных предметах очень серьезно, пока не
замечали оба, что мы взаимно друг друга морочим. Тогда, посмотрев значительно друг другу в глаза, как делали римские авгуры, [Авгуры — жрецы-гадатели в
Древнем Риме.] по словам Цицерона, мы начинали хохотать и, нахохотавшись, расходились, довольные своим вечером.
Но уже весною Клим
заметил, что Ксаверий Ржига, инспектор и преподаватель
древних языков, а за ним и некоторые учителя стали смотреть на него более мягко. Это случилось после того, как во время большой перемены кто-то бросил дважды камнями в окно кабинета инспектора, разбил стекла и сломал некий редкий цветок на подоконнике. Виновного усердно искали и не могли найти.
Этот Козлов, сын дьякона, сначала в семинарии, потом в гимназии и дома — изучил греческий и латинский языки и, учась им, изучил
древнюю жизнь, а современной почти не
замечал.
От Бога китайцы еще дальше, нежели от царя. Последователи
древней китайской религии не
смеют молиться небесным духам: это запрещено. Молится за всех богдыхан. А буддисты нанимают молиться бонз и затем уже сами в храмы не заглядывают.
Маленькая статуя мадонны [Мадонна — с
древних времен слово мадонна в Италии обозначало живописное или скульптурное изображение молодой матери с младенцем.] с почти детским лицом и красным сердцем на груди, пронзенным
мечами, печально выглядывала из его ветвей.
Старички особенно любили сидеть на диванах и в креслах аванзала и наблюдать проходящих или сладко дремать. Еще на моей памяти были такие
древние старички — ну совсем князь Тугоуховский из «Горе от ума». Вводят его в мягких замшевых или суконных сапожках, закутанного шарфом, в аванзал или «кофейную» и усаживают в свое кресло. У каждого было излюбленное кресло, которое в его присутствии никто занять не
смел.
Ломоносов, следуя, не
замечая того, своему воображению, исправившемуся беседою с
древними писателями, думал также, что может сообщить согражданам своим жар, душу его исполнявший.
— Приказала баушка Лукерья долго жить, —
заметил он, здороваясь с Марьей. — Главная причина — без покаяния старушка окончание приняла. Весьма жаль… А промежду протчим, очень
древняя старушка была, пора костям и на покой, кабы только по всей форме это самое дело вышло.
Да, этот Тэйлор был, несомненно, гениальнейшим из
древних. Правда, он не додумался до того, чтобы распространить свой метод на всю жизнь, на каждый шаг, на круглые сутки — он не сумел проинтегрировать своей системы от часу до 24. Но все же как они могли писать целые библиотеки о каком-нибудь там Канте — и едва
замечать Тэйлора — этого пророка, сумевшего заглянуть на десять веков вперед.
Папа Порфирия Петровича был сельский пономарь; maman — пономарица. Несомненно, что герою нашему предстояла самая скромная будущность, если б не одно обстоятельство. Известно, что в
древние времена по селам и весям нашего обширного отечества разъезжали благодетельные гении, которые
замечали природные способности и необыкновенное остроумие мальчиков и затем, по влечению своих добрых сердец, усердно занимались устройством судеб их.
— Безбожники никониане, любовь нашу к
древнему благообразию
заметя и диаволом научаемы преехидно фальшам разным, — ныне и святые образа подделывают ловко, ой, ловко! С виду-то образ будто и впрямь строгановских али устюжских писем, а то — суздальских, ну, а вглядись оком внутренним — фальша!
Чтоб подняться на гору, Милославский должен был проехать мимо Благовещенского монастыря, при подошве которого соединяется Ока с Волгою. Приостановясь на минуту, чтоб полюбоваться прелестным местоположением этой
древней обители, он
заметил полуодетого нищего, который на песчаной косе, против самых монастырских ворот, играл с детьми и, казалось, забавлялся не менее их. Увидев проезжих, нищий сделал несколько прыжков, от которых все ребятишки померли со смеху, и, подбежав к Юрию, закричал...
Ярослав и правнуки Всеслава!
Преклоните стяги! Бросьте
меч!
Вы из
древней выскочили славы,
Коль решили честью пренебречь.
Это вы раздорами и смутой
К нам на Русь поганых завели,
И с тех пор житья нам нет от лютой
Половецкой проклятой земли!
Наконец, встанет Хлестаков, и только что пригласит присяжных заседателей перенестись вместе с ним мыслью в
Древний Рим, как председатель с твердостью, не допускающею возражений,
заметит ему, что всякие разговоры в деле столь ясном неуместны, и затем объявит прения заключенными.
Россия, под самодержавным правлением потомков великого Петра, возрастала в силе и могуществе; южный ветер лелеял русских орлов на берегах Дуная; наши волжские песни раздавались в
древней Скандинавии; среди цветущих полей Италии и на вершинах Сент-Готарда сверкали русские штыки: мы пожинали лавры в странах иноплеменных; но более столетия ни один вооруженный враг не
смел переступить за границу нашего отечества.
Мы не скажем ничего преувеличенного, если
заметим здесь, что для истории Петра I, Устрялов сделал то же самое, что Карамзин для нашей
древней истории.
Здесь находим, между прочим, несколько черт, обнаруживающих, что автор «Записок»
заметил права старшего в роде, какие существовали в
древней Руси.
Екатерина повелела — и воинство Ее, не обнажив
меча, заняло полуостров Крымский,
древнюю Тавриду, столь известную в Истории и в самой Мифологии.
Цветущие села и грады должны быть безопасны от внешних неприятелей, которые огнем и
мечом могут превратить их в гробы богатств и людей: образуется воинское состояние, училище Героев,
древний источник гражданских отличий, названных правами Благородства или Дворянства (365).
В очерке
древней истории повторяются сказки о походе Олега и
мести Ольги да выдумки «Степенной книги».
Мы
заметили у него выбор предметов, подсказанный ему, без сомнения, патриотическими его чувствованиями: преимущественно останавливается г. Жеребцов на тех явлениях нашей истории и жизни, которые ему кажутся хорошими; темные же стороны он большею частию, особенно в
древней Руси, указывает очень бегло или даже вовсе о них умалчивает.
При этом нужно
заметить, что напрасно воображают некоторые и то, будто бы в
древней Руси не было обязательной службы для высшего сословия.
Боже!
Зачем ты дал мне дочь, зачем послал
Ты с ней бесчестье на главу мою?
О! накажи ее! прошу тебя,
Молю тебя! — Из
древнего семейства —
И так бежать с Фернандо! — ныне вижу:
Я воскормил змею в дому своем…
— Пойдем же,
мол, на Боженинову улицу в Эриванский трактир изографов подговаривать. Ноне туда два обещали прийти и
древних икон принести. Я уже одну выменял, хочу ноне еще одну достать.
И она показывала ему книгу; Ордынов не
заметил, откуда взялась она. Он машинально взял ее, всю писанную, как
древние раскольничьи книги, которые ему удавалось прежде видеть. Но теперь он был не в силах смотреть и сосредоточить внимание свое на чем-нибудь другом. Книга выпала из рук его. Он тихо обнимал Катерину, стараясь привести ее в разум.
Жестóко было слово Клеопатры Ера́хтурки. Согласных не нашлось. Кому охота заживо жариться?.. Но никто не
смел прекословить: очень уж велика была ревность
древней старицы. Только тихий шепот, чуть слышный ропот волной по собору промчался.
Ко
древним Афинам, как ворон, молва
Неслась пред ладьями моими,
На мраморной лапе пирейского льва
Мечом я насёк моё имя!
Замечательно, что
древнее чувство
мести, терзавшее мстителя, совсем не было инстинктом жестокости и кровожадности, порождением злобы и ненависти, оно было нравственным и религиозным долгом, нравственной эмоцией по преимуществу.
Трагедия Гамлета связана с
древним верованием, считающим кровавую
месть нравственным долгом.
Но
древняя этика
мести составляет очень глубокий слой нравственных эмоций человека, и она действует и в современном человеке, прошедшем через христианство.
Родовая
месть есть самый характерный нравственный феномен
древнего человечества, и она остается в христианском человечестве, поскольку
древняя природа в нем не просветлена и не преображена.
Когда кристаллизовалась концепция ада, то в нее вошло
древнее чувство
мести, перенесенное из времени в вечность.
Месть, самая
древняя и исконная нравственная эмоция, общая у человека с животным миром, имеет родовой характер.
Смертная казнь есть
древний инстинкт кровавой
мести и человеческих жертвоприношений, принявший цивилизованные государственно-правовые формы.
Государство берет на себя концентрацию и регуляризацию
древних инстинктов кровавой
мести и хочет сделать их вполне рациональными и подчиненными утилитарным целям.
В ней действует
древний родовой инстинкт кровавой
мести, хотя и в претворенном и цивилизованном виде.
И трагизм вырастал из того, что Гамлет был личностью, переросшей это
древнее верование, и инстинкт
мести не был у него целостным, он был человек раздвоенный, рефлектирующий и этим ослабленный, мышление уже приобрело слишком большую власть над его жизнью.
Так, напр., инстинкт
мести, как говорилось уже, есть наследие
древней социальной жизни, и он связан с законом.
«Подавай нам суд и правду!» — кричали они, не ведая ни силы, ни могущества московского князя. — «Наши деды и отцы были уже чересчур уступчивы ненасытным московским князьям, так почему же нам не вступиться и не поправить дела. Еще подумают гордецы-москвитяне, что мы слабы, что в Новгороде выродились все храбрые и сильные, что вымерли все мужи, а остались дети, которые не могут сжать
меча своего слабою рукою. Нет, восстановим
древние права вольности и смелости своей, не дадим посмеяться над собою».
«Подавай нам суд и правду!» — кричали они, не ведая ни силы, ни могущества московского князя. — «Наши деды и отцы были уже чересчур уступчивы ненасытным московским князьям, так почему же нам не вступиться и не поправить дела. Еще подумают гордецы-москвитяне, что мы слабы, что в Новгороде выродились все храбрые и сильные, что вымерли все мужи, а остались дети, которые не могут сжать
меча своей слабой рукой. Нет, восстановим
древние права вольности и смелости своей, не дадим посмеяться над собой».
Он не
заметил, как прошло более получаса времени, как вдруг в тот момент, когда он был занят рассматриванием
древней урны-курильницы, сзади него раздался полунасмешливый, полуласковый голос...
— Превысокий, благородный, славный краль!.. христианский краль!.. Хуже бесермена!.. Не берет силою, так зелием…
Посмей отныне лаять, что я затеваю с ним размирье из корысти, хоть и без того было бы что поговорить о правах моих на
древнюю отчину нашу, Литву!.. Смотри, однако, Мамон, не было ли кривды в твоем допросе? не мстил ли, не дружил ли ты кому?
Оставалось веселым пирком да и за свадебку; но Аделаида хотела еще испытать своего жениха и не иначе решилась идти с ним в храм Гименея, как тогда, когда Марс [Марс — бог войны у
древних римлян, то же, что Арей у греков.] вложит
меч в ножны свои.
И в дружных беседах
Любил за бокалом рассказы Ордал
О
древних победах
И взоры на брони отцов устремлял:
Чеканны их латы
В глубоких рубцах;
Мечи их зубчаты;
Щиты их и шлемы избиты в боях.